Книга Железное королевство. Взлет и падение Пруссии, 1600-1947 гг. - Кристофер Кларк

пятых имперских вольных городов. Габсбургский император Карл V, решив сохранить католический характер Римской империи и укрепить свои владения, создал антилютеранский альянс. Эти силы одержали несколько заметных побед в Шмалькальдской войне 1546-7 годов, но перспектива дальнейшего продвижения Габсбургов достаточно объединила противников и соперников династии внутри и за пределами империи. К началу 1550-х годов Франция, стремясь помешать махинациям Вены, начала оказывать военную поддержку протестантским немецким территориям. Следствием возникшего тупика стало компромиссное решение, согласованное на Аугсбургском сейме 1555 года. Аугсбургский мир официально признал существование лютеранских территорий в составе империи и уступил право лютеранских государей навязывать конфессиональную принадлежность своим подданным.

На протяжении всех этих потрясений Гогенцоллерны Бранденбургские придерживались политики нейтралитета и осторожности. Стремясь не оттолкнуть императора, они не спешили официально принять лютеранскую веру; сделав это, они приступили к территориальной реформации, столь осторожной и постепенной, что на ее осуществление ушла большая часть XVI века. Курфюрст Иоахим I Бранденбургский (1499-1535) хотел, чтобы его сыновья оставались в лоне католической церкви, но в 1527 году его жена Елизавета Датская взяла дело в свои руки и перешла в лютеранство, после чего бежала в Саксонию, где попала под защиту лютеранского курфюрста Иоанна.10 Новый курфюрст был еще католиком, когда вступил на бранденбургский престол под именем Иоахима II (р. 1535-71), но вскоре последовал примеру своей матери и перешел в лютеранскую веру. Здесь, как и во многих других случаях, династические женщины сыграли решающую роль в формировании конфессиональной политики Бранденбурга.

При всей своей личной симпатии к делу религиозной реформы Иоахим II не спешил формально присоединить свою территорию к новой вере. Он все еще любил старую литургию и пышность католического ритуала. Он также стремился не предпринимать никаких шагов, которые могли бы повредить положению Бранденбурга в структуре все еще преимущественно католической империи. Портрет Лукаса Кранаха Младшего, написанный около 1551 года, отражает эти две стороны человека. Мы видим внушительную фигуру, которая стоит со сжатыми кулаками перед распластанным животом, облаченным в выпуклые, украшенные драгоценностями придворные одежды того времени. В чертах лица - настороженность. С квадратного лица косо смотрят настороженные глаза.

 

1. Лукас Кранах, курфюрст Иоахим II (1535-71), картина ок. 1551 г.

 

В великой политической борьбе империи Бранденбург претендовал на роль примирителя и честного посредника. Посланники курфюрста участвовали в различных неудачных попытках достичь компромисса между протестантским и католическим лагерями. Иоахим II держался в стороне от более ястребиных протестантских князей и даже отправил небольшой контингент конных войск на поддержку императора во время Шмалькальдской войны. Только в 1563 году, во время относительного спокойствия, последовавшего за Аугсбургским миром, Иоахим оформил свою личную привязанность к новой религии в виде публичного исповедания веры.

Только в правление курфюрста Иоанна Георга (1571-98), сына Иоахима II, земли Бранденбурга начали приобретать более твердый лютеранский характер: ортодоксальные лютеране были назначены на профессорские должности в университете Франкфурта-на-Одере, церковный устав 1540 года был тщательно пересмотрен, чтобы более точно соответствовать лютеранским принципам, и были проведены две территориальные церковные инспекции (1573-81 и 1594), чтобы обеспечить переход к лютеранству на провинциальном и местном уровне. Однако в сфере имперской политики Иоанн Георг оставался верным сторонником двора Габсбургов. Даже курфюрст Иоахим Фредерик (р. 1598-1608), который в молодости враждовал с католическим лагерем своей открытой поддержкой протестантского дела, после вступления на престол смягчился и держался в стороне от различных протестантских комбинаций, пытавшихся добиться религиозных уступок от императорского двора.11

Если курфюрсты Бранденбурга и были благоразумны, они не были лишены амбиций. Брак был предпочтительным инструментом политики для государства, которое не имело ни защищенных границ, ни ресурсов для достижения своих целей силовыми методами. Рассматривая брачные союзы Гогенцоллернов XVI века, поражаешься разбросанному подходу: в 1502 и 1523 годах были заключены браки с Датским домом, с помощью которых правящий курфюрст надеялся (тщетно) получить права на часть герцогств Шлезвиг и Гольштейн и гавань на Балтике. В 1530 году его дочь была выдана замуж за герцога Георга I Померанского в надежде на то, что Бранденбург когда-нибудь сможет унаследовать герцогство и получить участок балтийского побережья. Король Польши был еще одним важным игроком в расчетах Бранденбурга. Он был феодальным владыкой герцогства Пруссия, балтийского княжества, которое до своей секуляризации в 1525 году находилось под контролем Тевтонского ордена, а затем управлялось герцогом Альбрехтом фон Гогенцоллерном, двоюродным братом курфюрста Бранденбургского.

Именно для того, чтобы заполучить эту привлекательную территорию, курфюрст Иоахим II в 1535 году женился на принцессе Хедвиге Польской. В 1564 году, когда на польском троне находился брат его жены, Иоахим добился того, что два его сына были названы вторичными наследниками герцогства. После смерти герцога Альбрехта четыре года спустя этот статус был подтвержден на польском рейхстаге в Люблине, открывая перспективу наследования герцогства Бранденбург, если новый герцог, шестнадцатилетний Альбрехт Фредерик, умрет без потомства. Так и случилось, пари оправдалось: Альбрехт Фредерик прожил в слабом умственном, но хорошем физическом здоровье еще пятьдесят лет до 1618 года, когда он умер, родив двух дочерей, но не имея сыновей.

Тем временем Гогенцоллерны не теряли времени, укрепляя свои права на герцогство Пруссия всеми доступными способами. Сыновья занялись тем, на чем остановились отцы. В 1603 году курфюрст Иоахим Фредерик убедил польского короля предоставить ему полномочия регента герцогства (это было необходимо из-за душевной немощи правящего герцога). Его сын Иоанн Сигизмунд еще больше укрепил связь с герцогской Пруссией, женившись в 1594 году на старшей дочери герцога Альбрехта Фридриха, Анне Прусской, несмотря на откровенное предупреждение ее матери, что она "не самая красивая".12 Затем, предположительно для того, чтобы помешать другой семье претендовать на наследство, отец, Иоахим Фридрих, первая жена которого умерла, женился на младшей сестре жены своего сына. Теперь отец стал шурином сына, а младшая сестра Анны - ее свекровью.

Таким образом, прямое наследование герцогства Пруссия казалось несомненным. Но брак между Иоанном Сигизмундом и Анной также открывал перспективу нового богатого наследства на западе. Анна была не только дочерью герцога Прусского, но и племянницей еще одного безумного немецкого герцога, Иоанна Вильгельма Юлих-Клевского, чьи территории включали рейнские герцогства Юлих, Клев (Клеве) и Берг, а также графства Марк и Равенсберг. Мать Анны, Мария Элеонора, была старшей сестрой Иоанна Вильгельма. Родство по материнской линии было бы малозначительным, если бы не договор внутри дома Юлих-Клеве, который позволял передавать имущество и титулы семьи по женской линии. Благодаря этому необычному соглашению Анна Прусская стала наследницей своего дяди, а ее муж, Иоанн Сигизмунд Бранденбургский, стал претендентом на земли Юлих-Клеве.13 Ничто не могло бы лучше проиллюстрировать, насколько серендипист брачный рынок в ранней современной Европе, с его безжалостными межпоколенческими заговорами,